Неточные совпадения
«Это, говорит,
молодой человек,
чиновник, — да-с, — едущий из Петербурга, а по фамилии, говорит, Иван Александрович Хлестаков-с, а едет, говорит, в Саратовскую губернию и, говорит, престранно себя аттестует: другую уж неделю живет, из трактира не едет, забирает все на счет и ни копейки не хочет платить».
Три дамы: старушка,
молодая и купчиха, три господина; один ― банкир-Немец с перстнем на пальце, другой ― купец с бородой, и третий ― сердитый
чиновник в виц-мундире с крестом на шее, очевидно, давно уже ждали.
Мнение мое было принято
чиновниками с явною неблагосклонностию. Они видели в нем опрометчивость и дерзость
молодого человека. Поднялся ропот, и я услышал явственно слово «молокосос», произнесенное кем-то вполголоса. Генерал обратился ко мне и сказал с улыбкою: «Господин прапорщик! Первые голоса на военных советах подаются обыкновенно в пользу движений наступательных; это законный порядок. Теперь станем продолжать собирание голосов. Г-н коллежский советник! скажите нам ваше мнение!»
Молодые люди стали жить вдвоем, на одной квартире, под отдаленным надзором двоюродного дяди с материнской стороны, Ильи Колязина, важного
чиновника.
Являлся
чиновник особых поручений при губернаторе Кианский,
молодой человек в носках одного цвета с галстуком, фиолетовый протопоп Славороссов; благообразный, толстенький тюремный инспектор Топорков, человек с голым черепом, похожим на огромную, уродливую жемчужину «барок», с невидимыми глазами на жирненьком лице и с таким же, почти невидимым, носом, расплывшимся между розовых щечек, пышных, как у здорового ребенка.
Каждый мужчина и женщина, не
моложе 16 лет, кроме коронных
чиновников и их слуг, платят по 6 шиллингов в год подати.
Вот там
молодой блестящий офицер высшего общества, едва начинающий свою жизнь и карьеру, подло, в тиши, безо всякого угрызения совести, зарезывает мелкого
чиновника, отчасти бывшего своего благодетеля, и служанку его, чтобы похитить свой долговой документ, а вместе и остальные денежки
чиновника: „пригодятся-де для великосветских моих удовольствий и для карьеры моей впереди“.
— Да помилуйте, неужто не оправдают? — кричал в другой группе один из
молодых наших
чиновников.
Но зазвонил колокольчик. Присяжные совещались ровно час, ни больше, ни меньше. Глубокое молчание воцарилось, только что уселась снова публика. Помню, как присяжные вступили в залу. Наконец-то! Не привожу вопросов по пунктам, да я их и забыл. Я помню лишь ответ на первый и главный вопрос председателя, то есть «убил ли с целью грабежа преднамеренно?» (текста не помню). Все замерло. Старшина присяжных, именно тот
чиновник, который был всех
моложе, громко и ясно, при мертвенной тишине залы, провозгласил...
У ней был жених, добрый, хороший
молодой человек,
чиновник.
Мы вошли в рабочие комнаты, и девушки, занимавшиеся в них, тоже показались мне одеты как дочери, сестры,
молодые жены этих
чиновников: на одних были шелковые платья, из простеньких шелковых материй, на других барежевые, кисейные.
Огарев сам свез деньги в казармы, и это сошло с рук. Но
молодые люди вздумали поблагодарить из Оренбурга товарищей и, пользуясь случаем, что какой-то
чиновник ехал в Москву, попросили его взять письмо, которое доверить почте боялись.
Чиновник не преминул воспользоваться таким редким случаем для засвидетельствования всей ярости своих верноподданнических чувств и представил письмо жандармскому окружному генералу в Москве.
В Перми, в Вятке на меня смотрели совсем иначе, чем в Москве; там я был
молодым человеком, жившим в родительском доме, здесь, в этом болоте, я стал на свои ноги, был принимаем за
чиновника, хотя и не был вовсе им.
Князь Ливен оставил Полежаева в зале, где дожидались несколько придворных и других высших
чиновников, несмотря на то, что был шестой час утра, — и пошел во внутренние комнаты. Придворные вообразили себе, что
молодой человек чем-нибудь отличился, и тотчас вступили с ним в разговор. Какой-то сенатор предложил ему давать уроки сыну.
Барышни говорили, что она печальна и болезненна,
молодой губернаторский
чиновник, шалун и очень неглупый малый, один знал приезжих.
За тем да за сем (как она выражалась) веселая барышня совсем позабыла выйти замуж и, только достигши тридцати лет, догадалась влюбиться в канцелярского
чиновника уездного суда Слепушкина, который был
моложе ее лет на шесть и умер чахоткой, года полтора спустя после свадьбы, оставив жену беременною. Мужа она страстно любила и все время, покуда его точил жестокий недуг, самоотверженно за ним ухаживала.
Кононович, начальник Тымовского округа А. М. Бутаков и еще один
чиновник,
молодой человек, — все трое интеллигентные и интересные люди.
Сравнительно с мужчинами они выглядят в большинстве больными и старухами, и приходится верить здешним
чиновникам и поселенцам, которые жалуются, что с севера всякий раз присылают им одних только «завалященьких», а
молодых и здоровых оставляют себе.
Заведует ими один из
чиновников канцелярии начальника острова, образованный
молодой человек, но это король, который царствует, но не управляет, так как, в сущности, школами заведуют начальники округов и смотрители тюрем, от которых зависит выбор и назначение учителей.
Кроме командира и его помощников, в кают-компании находилось еще несколько пассажиров:
молодой японец, дама, интендантский
чиновник и иеромонах Ираклий, сахалинский миссионер, ехавший следом за мною на юг, чтобы оттуда вместе отправиться в Россию.
Гедеоновский засмеялся тоненьким и подобострастным смехом: он заискивал в
молодом блестящем
чиновнике из Петербурга, губернаторском любимце.
Справедливость заставляет сказать, что едва ли не ранее прочих и не сильнее прочих в это новое выделение вошли
молодые учители, уездные и домашние; за ними несколько позже и несколько слабее —
чиновники, затем, еще моментом позже, зато с неудержимым стремлением сюда ринулись семинаристы.
Сюда попадали некоторые
молодые дворяне, семинаристы, учители уездные, учители домашние,
чиновники самых различных ведомств и даже духовенство.
— Нет, позвольте, — говорили наперебой
молодая супруга одного начальника отделения и внучка камергерши Меревой, забивая насмерть Зарницына и еще нескольких молодящихся
чиновников. — Что же вы, однако, предоставили женщине?
— Ну тебя в болото! — почти крикнула она. — Знаю я вас! Чулки тебе штопать? На керосинке стряпать? Ночей из-за тебя не спать, когда ты со своими коротковолосыми будешь болты болтать? А как ты заделаешься доктором, или адвокатом, или
чиновником, так меня же в спину коленом: пошла, мол, на улицу, публичная шкура, жизнь ты мою
молодую заела. Хочу на порядочной жениться, на чистой, на невинной…
И еще приходили и уходили какие-то
чиновники, курчавые
молодые люди в лакированных сапогах, несколько студентов, несколько офицеров, которые страшно боялись уронить свое достоинство в глазах владетельницы и гостей публичного дома.
Впоследствии, когда я уже был студентом, а потом петербургским
чиновником, приезжавшим в отпуск, я всегда спешил повидаться с Чичаговым: прочесть ему все, что явилось нового в литературе, и поделиться с ним моими впечатлениями,
молодыми взглядами и убеждениями.
— Вот видишь, батюшка ты мой, — объяснил староста, — слух был такой попервоначалу…
Чиновники тоже кой-какие маленькие нам сказывали, что мы вольные будем, что
молодой барин наш имение маменьки своей не взял, побрезговал им. Однако же вот слышим-прослышим, что
молодой барин в опекуны к нам прислан; так он и правил нами и до сей поры.
На улицах и клубных вечерах появились
молодые люди в новеньких ополченках, в которых трудно было угадать вчерашних неуклюжих и ощипанных канцелярских
чиновников.
Собственные его
чиновники особых поручений, народ
молодой и ветреный, в глаза смеялись над ним, рассказывая всякие небылицы.
В дверях стояло двое штатских — их знали все офицеры в полку, так как они бывали на вечерах в собрании: один —
чиновник казначейства, а другой — брат судебного пристава, мелкий помещик, — оба очень приличные
молодые люди.
А вот вы,
молодые люди, поди-ка, чай, думаете, что нынче лучше, народ, дескать, меньше терпит, справедливости больше,
чиновники бога знать стали.
Партию для его высокородия он уж составил, и партию приличную: Михайло Трофимыч Сюртуков, окружной начальник,
молодой человек, образованный и с направлением; асессор палаты, Кшепшицюльский, тоже образованный и с направлением, и, наконец, той же палаты
чиновник особых поручений Пшикшецюльский, не столько образованный, сколько с направлением.
— А я, ваше благородие, больше к слову-с; однако не скрою, что вот нынче пошел совсем другой сорт
чиновников: всё больше
молодые, а ведь, истинно вам доложу, смотреть на них — все единственно одно огорченье.
Старший сын мой, мальчик, не хвастаясь сказать, прекрасный, умный; кончил курс в Демидовском лицее первым студентом, ну и поступил было в
чиновники особых поручений — шаг хороший бы, кажется, для
молодого человека, как бы дело в порядке шло, а то, при его-то неопытности, в начальники попался человек заносчивый, строптивый.
Хвалить на первых порах начальника составляет один из самых характерных признаков
чиновников, и только в этом случае они могут быть разделены на три разряда: одни — это самые
молодые и самые, надобно сказать, благородные, которые хвалят так, сами не зная за что… потому только, что новый, а не старый, который одной своей начальнической физиономией надоел им хуже горькой редьки.
Вообще между стариком и
молодыми людьми стали постоянно возникать споры по поводу всевозможных житейских случаев: исключали ли из службы какого-нибудь маленького
чиновника, Петр Михайлыч обыкновенно говорил: «Жаль, право, жаль!», а Калиновичу, напротив, доставляло это даже какое-то удовольствие.
— Какое он право имеет на то? — вмешался
молодой прокурор. — Я с сенаторами ревизовал несколько губерний; они посылаются с большею властью, но и те не принимали таким образом
чиновников.
Являлся на вечера и еще один
молодой человек, некто Виргинский, здешний
чиновник, имевший некоторое сходство с Шатовым, хотя, по-видимому, и совершенно противоположный ему во всех отношениях; но это тоже был «семьянин».
В другой раз, у одного мелкого
чиновника, почтенного с виду семьянина, заезжий из другого уезда
молодой человек, тоже мелкий
чиновник, высватал дочку, семнадцатилетнюю девочку, красотку, известную в городе всем.
Ченцов появился на бале одновременно с
молодыми сенаторскими
чиновниками, разодетыми как лондонские денди.
Венчание происходило в городском соборе, потому что Катерина Петровна считала низким для себя венчаться в своей сельской церкви, а потом все духовенство, все
чиновники, в том числе и я, поехали к
молодым в усадьбу, которая, вы знаете, верстах в пяти от города.
В кофейной Печкина вечером собралось обычное общество: Максинька, гордо восседавший несколько вдали от прочих на диване, идущем по трем стенам; отставной доктор Сливцов, выгнанный из службы за то, что обыграл на бильярде два кавалерийских полка, и продолжавший затем свою профессию в Москве: в настоящем случае он играл с надсмотрщиком гражданской палаты,
чиновником еще не старым, который, получив сию духовную должность, не преминул каждодневно ходить в кофейную, чтобы придать себе, как он полагал, более светское воспитание; затем на том же диване сидел франтоватый господин, весьма мизерной наружности, но из аристократов, так как носил звание камер-юнкера, и по поводу этого камер-юнкерства рассказывалось, что когда он был облечен в это придворное звание и явился на выход при приезде императора Николая Павловича в Москву, то государь, взглянув на него, сказал с оттенком неудовольствия генерал-губернатору: «Как тебе не совестно завертывать таких червяков, как в какие-нибудь коконы, в камер-юнкерский мундир!» Вместе с этим господином приехал в кофейную также и знакомый нам
молодой гегелианец, который наконец стал уж укрываться и спасаться от m-lle Блохи по трактирам.
— Не замедлю-с, — повторил Тулузов и действительно не замедлил: через два же дня он лично привез объяснение частному приставу, а вместе с этим Савелий Власьев привел и приисканных им трех свидетелей, которые действительно оказались все людьми пожилыми и по платью своему имели довольно приличный вид, но физиономии у всех были весьма странные: старейший из них, видимо, бывший
чиновник, так как на груди его красовалась пряжка за тридцатипятилетнюю беспорочную службу, отличался необыкновенно загорелым, сморщенным и лупившимся лицом; происходило это, вероятно, оттого, что он целые дни стоял у Иверских ворот в ожидании клиентов, с которыми и проделывал маленькие делишки; другой, более
молодой и, вероятно, очень опытный в даче всякого рода свидетельских показаний, держал себя с некоторым апломбом; но жалчее обоих своих товарищей был по своей наружности отставной поручик.
Покончив с заседателем, сенатор хотел было опять приступить к слушанию дела, но в это время вошел в кабинет
молодой человек, очень благообразный из себя, франтоватый и привезенный сенатором из Петербурга в числе своих канцелярских
чиновников.
Молодой человек этот был в тот день дежурным.
Расцветши полным цветом, она не увлекалась ни офицерами, ни
чиновниками, ни
молодыми апраксинцами, стадами сновавшими мимо ее окон, а пользовалась своею молодостью степенно и без оказательств.
— Но разве это может быть, чтобы в тебя заложено было с такой силой отвращение к страданиям людей, к истязаниям, к убийству их, чтобы в тебя вложена была такая потребность любви к людям и еще более сильная потребность любви от них, чтобы ты ясно видел, что только при признании равенства всех людей, при служении их друг другу возможно осуществление наибольшего блага, доступного людям, чтобы то же самое говорили тебе твое сердце, твой разум, исповедуемая тобой вера, чтобы это самое говорила наука и чтобы, несмотря на это, ты бы был по каким-то очень туманным, сложным рассуждениям принужден делать всё прямо противоположное этому; чтобы ты, будучи землевладельцем или капиталистом, должен был на угнетении народа строить всю свою жизнь, или чтобы, будучи императором или президентом, был принужден командовать войсками, т. е. быть начальником и руководителем убийц, или чтобы, будучи правительственным
чиновником, был принужден насильно отнимать у бедных людей их кровные деньги для того, чтобы пользоваться ими и раздавать их богатым, или, будучи судьей, присяжным, был бы принужден приговаривать заблудших людей к истязаниям и к смерти за то, что им не открыли истины, или — главное, на чем зиждется всё зло мира, — чтобы ты, всякий
молодой мужчина, должен был идти в военные и, отрекаясь от своей воли и от всех человеческих чувств, обещаться по воле чуждых тебе людей убивать всех тех, кого они тебе прикажут?
На Поречной гуляли попы,
чиновники и пышно разодетые дамы; там
молодого парня тоже встречал слишком острый интерес к его особе.
Вот посреди улицы, перебирая короткими ногами и широко разгоняя грязь, бежит — точно бочка катится — юродствующий
чиновник Черноласкин, а за ним шумной стаей
молодых собачонок, с гиком и свистом, мчатся мальчишки, забегают вперёд и, хватая грязь, швыряют ею в дряблые, дрожащие щёки
чиновника, стараясь попасть в его затравленные, бессильно злые глаза.
Приезжает осенью, года три тому назад, в Петербург один бедный
молодой человек —
чиновник, что ли, какой-то… я даже его фамилию знаю, только не могу теперь вспомнить.